Прикинув расходы, Джобс понял, что наладить серийный выпуск полностью укомплектованных компьютеров с пластиковым корпусом и оригинальным дизайном им не по карману.
Эл Элкорн устроил Джобсу встречу с директором Atari Джо Кинаном.
Джобс пришёл, чтобы отрекламировать ему новый продукт, но Кинан его едва дослушал. От Стива пахло так, что старика мутило. А когда Джобс закинул босые ноги прямо на стол Кинана, тот с криком выставил его за дверь.
Тогда Джобс провёл презентацию Apple II в штаб-квартире Commodore. Во время выступления Джобс вёл себя настолько нагло и самоуверенно, что Возняк готов был сквозь землю провалиться от стыда. Руководство Commodore им отказало. Но Джобс не сдавался, он отправился обратно в Atari и предложил Бушнеллу вложить в проект 50 тысяч долларов в обмен на треть акций Apple. Снова отказ.
Бушнелл посоветовал Джобсу обратиться к основателю одной из первых венчурных компаний Sequoia CapitalSequoia Capital Дону Валентайну.
Валентайн заявил Джобсу, что готов их финансировать при условии, что Джобс наймёт сотрудника, компетентного в вопросах маркетинга, дистрибуции и способного составить бизнес-план. Таким человеком оказался Майк Марккула, выбранный Джобсом из трёх кандидатов, присланных Валентайном. Марккула имел огромное влияние на Джобса, его авторитет для Стива был сравним с авторитетом отца:"Майк взял меня под своё крыло."
В компании уже работали около дюжины сотрудников[86]. Встал вопрос о её президенте. 22-летний взбалмошный, лохматый, вечно грязный и оборванный Джобс, несмотря на очевидные таланты, амбициозность и воспалённое самолюбие, для этой работы никак не годился, и после долгих уговоров вынужден был это признать. В феврале 1977 года Марккула пригласил на должность CEO Майка Скотта из National Semiconductor. Скотти, — так его прозвали в Apple, чтобы отличать от Марккулы — слыл опытным руководителем, и его основной задачей стало усмирение Джобса. И это было действительно необходимо: Стив, чувствуя себя в компании не в своей тарелке из-за утраты единоличного лидерства, день ото дня становился всё более грубым, вспыльчивым и деспотичным, причём если на Возняке или Марккуле он срываться не решался, то простым программистам, подопечным Воза, приходилось несладко:"Стив заходил в кабинет, смотрел, что я делаю, и заявлял, что это дерьмо. При этом он понятия не имел, что это такое и для чего".— Рэнди Уиггинтон.
